ПРОЦЕДУРЫ И РИТУАЛЫ
Транзакции обычно осуществляются сериями. Последовательность транзакций в каждой серии не случайна, она запрограммирована. Программирование может осуществляться на одном из трех уровней: Родителя, Взрослого и Ребенка, или, в более общем смысле, задаваться обществом, реальной действительностью или личной предрасположенностью. Поскольку приспособление требует, чтобы Ребенок был защищен Родителем и Взрослым, пока новая социальная ситуация не опробована, программирование со стороны Ребенка чаще всего осуществляется в условиях близости, когда предварительное испытание уже завершено.
Простейшими формами социальной деятельности являются процедуры и ритуалы. Некоторые из них универсальны, другие имеют локальный характер, но все они требуют обучения. Процедура это серия простых дополняющих Взрослых транзакций, направленных на изменение действительности, имеющей два аспекта: статический и динамический. Статическая реальность включает все возможные распределения материальных объектов во Вселенной. Например, арифметика состоит из набора утверждений о статической действительности. Динамическая реальность содержит потенциально возможные взаимодействия всех систем Вселенной, обладающих энергией. Например, химия содержит утверждения относительно динамической реальности. Процедуры основаны на обработке данных и оценке вероятностей относительно материальной действительности и достигают своего высшего выражения в профессиональной подготовке. Пилотирование самолета или удаление аппендикса это процедуры. Психотерапия является процедурой, пока проходит под руководством Взрослого психотерапевта, но когда на первый план выходят Родитель или Ребенок, она перестает быть процедурой. Программирование процедуры определяется на основе конкретного материала и оценок, сделанных Взрослым.
В оценке процедуры возможны два варианта. Мы считаем процедуру целесообразной, когда исполнитель наилучшим образом использует имеющиеся в его распоряжении данные и опыт, независимо от пробелов в своих знаниях. Если в обработку данных, проводимую Взрослым, вмешиваются Родитель и Ребенок, процедура называется испорченной и будет менее целесообразной. Об эффективности процедуры следует судить по достигнутым результатам. Таким образом, целесообразность это психологический критерий, а эффективность материальный. Ассистент врача из числа местных лекарей на тропическом острове искусно удалял катаракту. Он использовал свои знания с высокой степенью целесообразности, но поскольку знал меньше, чем врач-европеец, эффективность его работы была ниже. Европеец пристрастился к выпивке, что отразилось на его целесообразности, но вначале не снизило эффективности. Но проходили годы, руки врача дрожали все сильнее, и помощник стал превосходить его не только в целесообразности, но и в эффективности. Из этого примера можно заключить, что оба качества целесообразность и эффективность лучше всего оцениваются профессионалами в данной процедуре: целесообразность путем личного знакомства с исполнителем, а эффективность путем наблюдения за результатами его деятельности.
В терминах, принятых в данной работе, мы называем ритуалом повторяющуюся серию простых дополняющих транзакций, заданных внешними социальными условиями. Неформальный ритуал, например прощание, может в отдельных деталях меняться в зависимости от места, но основные формы остаются одинаковыми. Формальный ритуал, например римская католическая месса, предоставляет гораздо меньший выбор. Общая форма ритуала определяется традицией, передающейся от Родителя к Ребенку, на отдельных деталях может сказываться и более позднее Родительское влияние, хотя оно неустойчиво. Некоторые формальные ритуалы, представляющие особый интерес для историка или антрополога, имеют две фазы: 1) фаза, в которой транзакции совершаются под жестким Родительским контролем, и 2) фаза Родительского попустительства, в которой Ребенку предоставляется большая или меньшая транзакционная свобода, что приводит к оргиям.
Многие формальные ритуалы вначале были сильно испорчены, хотя оставались целесообразными, но, по мере того как проходило время и менялись обстоятельства, они утрачивали свою процедурную ценность, сохраняя полезность как акты веры. Как транзакции эти процедуры представляют собой стремление избавиться от чувства вины и заслужить одобрение Родителя. Они предлагают безопасный, внушающий уверенность и часто приносящий удовольствие способ структурирования времени.
В качестве вступления к анализу игр более интересны неформальные ритуалы, например варианты приветствий:
1А. Привет! (Доброе утро)
1Б. Привет! (Доброе утро)
2А. Тепло сегодня, верно? (Как поживаете?)
2Б. Точно. Но, похоже, будет дождь. (Нормально. А вы?)
3А. Ну, счастливо! (Все в порядке.)
3Б. До встречи.
4А. Пока!
4Б. Пока!
Очевидно, этот обмен репликами не предназначен для передачи информации. Больше того, если собеседникам есть что сказать друг другу, они этого не делают и поступают разумно. Господину А может потребоваться 15 минут, чтобы рассказать, как он поживает, а господин Б, который лишь отдаленно с ним знаком, не собирается тратить столько времени на слушание. Эту серию транзакций можно назвать «ритуалом из восьми поглаживаний». Если бы А и Б торопились, они могли бы ограничиться ритуалом из двух поглаживаний: «Привет!» «Привет!». Если бы они были старомодными восточными правителями, им пришлось бы пройти через ритуал из двухсот поглаживаний, прежде чем перейти к делу. Тем временем, если выражаться на жаргоне транзакционных аналитиков, А и Б слегка взаимно улучшили здоровье; по крайней мере на время они «обезопасили свой спинной мозг от высыхания» и оба испытывают благодарность за это.
Ритуал основан на точном интуитивном расчете с обеих сторон. Оба рассчитали, что на данной стадии знакомства должны при каждой встрече обмениваться точно четырьмя поглаживаниями, причем не чаще одного раза за день. Если они вскоре снова столкнутся, допустим через полчаса, и если у них не возникло необходимости в новых транзакциях, они пройдут мимо друг друга, не подав виду или обменявшись легкими поклонами, самое большее бросят на ходу: «Привет!» «Привет!» Такие расчеты делаются не только на короткие периоды, но даже на несколько месяцев вперед. Предположим, В и Г встречаются ежедневно и обмениваются одним поглаживанием: «Привет!» «Привет!», а затем расходятся. В уезжает в месячный отпуск. В день своего возвращения он, как обычно, встречается с Г. Если в таком случае Г ограничится обычным «Привет!», В почувствует себя оскорбленным, «его спинной мозг слегка усохнет». По его расчетам, Г и он должны друг другу примерно тридцать поглаживаний. Их в виде компромисса можно свести к меньшему числу транзакций, если эти транзакции достаточно выразительны. Г должен вести себя примерно так (в скобках указана интенсивность в условных единицах поглаживаниях):
1Г. «Привет!» (1 единица)
2Г. «Давно не виделись» (2 единицы)
3Г. «Правда? Где же вы были?» (5 единиц)
4Г. «Здорово! И как же там было?» (7 единиц)
5Г. «Да, вы неплохо выглядите» (4 единицы), «А семья была с вами?» (4 единицы)
6Г. «Ну, рад был повидаться» (4 единицы)
7Г. «Пока!» (1 единица)
Таким образом, на счету Г 28 поглаживаний. И он, и В знают, что на следующий день он добавит два недостающих поглаживания, так что с практической точки зрения счет сравнялся. Через два дня они вернутся к своему привычному обмену в два поглаживания: «Привет!» «Привет!» Но теперь они «лучше знают друг друга», то есть каждый знает, что другой надежен, и это может пригодиться, если они встретятся где-нибудь в обществе.
Следует рассмотреть и обратный случай. Д и Е привыкли к ежедневному обмену в две единицы. Но однажды, вместо того чтобы пройти мимо, Д останавливается и спрашивает: «Как дела?» Разыгрывается следующий диалог:
1Д. «Привет!»
1E. «Привет!»
2Д. «Как дела?»
2Е (озадаченно). «Прекрасно. А ваши?»
3Д. «Все отлично. Тепло сегодня, не правда ли?»
3Е. «Да». (осторожно) «Но, кажется, будет дождь».
4Д. «Приятно было повидаться».
4Е «Мне тоже. Простите, мне нужно побывать в библиотеке до закрытия. Пока».
5Д. «Пока».
Е торопливо уходит, думая про себя: «Что это с ним? Хочет продать мне страховку?» В транзакционных терминах это означает: «Он должен мне одно поглаживание, почему же дает пять?»
Еще более явно деловая основа простых транзакционных ритуалов проявляется в таком вот случае: Ж говорит «Привет!», а З проходит мимо, не отвечая. Реакция Ж «Что с ним такое?» означает: «Я дал ему поглаживание, а он мне не ответил тем же». Если З будет продолжать так себя вести и распространит это обыкновение на других знакомых, на его счет неизбежно начнут прохаживаться.
* Венгерский врач и акушер XIX века. Резко сократил распространение родовой горячки, введя в обыкновение тщательное мытье рук. Это нововведение вначале было встречено очень враждебно. Прим. пер.
Важная особенность как ритуала, так и процедуры их стереотипность. Как только произошла первая транзакция, легко предсказать все остальные; они будут следовать своим чередом к заранее известному финалу, если не возникнут какие-то особые обстоятельства. Разница в том, чем предопределяется их ход: процедуры программируются Взрослым, а ритуалы следуют схемам, заданным Родителем.
Люди, которые неуютно чувствуют себя при исполнении ритуалов или плохо знакомы с ними, иногда заменяют их процедурами. Таковы, например, гости, которые любят помогать хозяйке готовить и разносить еду и напитки на вечеринках.
СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ | Библиотека им. Елены Евдокимовой
Разделы
Эрик Берн. Игры, в которые играют люди | Печать |
СОДЕРЖАНИЕПроцедуры и ритуалыВзаимодействия обычно составляют ряды, и эти ряды не случайны, а запрограммированы. Программирование может исходить от одного из трех источников – Родителя, Взрослого или Ребенка, а в более общем выражении – от общества, материальной среды или индивидуальных особенностей. До тех пор, пока не будет испытана каждая общественная ситуация, адаптация требует, чтобы Ребенок был защищен Родителем или Взрослым, а потому программирование Ребенка чаще всего происходит в домашних и интимных условиях, где уже были проведены предварительные испытания. Простейшие виды общения – это процедуры и ритуалы. Некоторые из них универсальны, другие локальны, но все они составляют предмет обучения. Процедура есть ряд простых дополнительных взаимодействий Взрослых, имеющих целью манипулирование действительностью. Действительности, по определению, приписывается два аспекта: статический и динамический. Статическая действительность охватывает все возможные размещения материи во вселенной. Например, арифметика состоит из утверждений о статической действительности. Динамическую действительность можно определить как совокупность условий взаимодействия всех энергетических систем во вселенной. Химия, например, состоит из утверждений о динамической действительности. Процедуры основываются на обработке данных и вероятностных оценках, касающихся материала действительности; они достигают своего высшего развития в профессиональной технике. Пилотирование самолета и удаление аппендикса – это процедуры. Психотерапия есть процедура, пока она находится под контролем действующего в психотерапевте Взрослого, но перестает быть процедурой, когда в нем одерживает верх его Родитель или Ребенок. Программирование процедуры зависит от материала и строится на основе оценок, выполненных Взрослым действующего лица. При оценке процедур используется две переменные. Процедура называется действенной, если действующий наилучшим образом использует доступные ему данные и опыт, независимо от того, каковы могут быть пробелы в его знаниях. Если в обработку данных Взрослым вмешиваются Родитель или Ребенок, процедура оказывается искаженной, и тем самым менее действенной. Эффективность процедуры оценивается по ее конечным результатам. Таким образом, действенность является психологическим критерием, а эффективность – материальным. Например, может случиться, что на каком-нибудь тропическом острове фельдшер-туземец приобретает большой опыт в удалении катаракт. Он использует имеющиеся у него знания с высокой действенностью, но, поскольку он знает меньше медика-европейца, его работа не столь эффективна. Затем европеец спивается, действенность его убывает, эффективность же сначала сохраняется. Но когда у него появляется дрожь в руках, туземец-ассистент начинает превосходить его не только в действенности, но и в эффективности. Как видно из этого примера, обе переменные могут быть лучше всего оценены экспертом в соответствующей процедуре: действенность – посредством личного знакомства с ее исполнителем, а эффективность – путем наблюдения за конечным результатом. Ритуал, с развиваемой здесь точки зрения, есть стереотипный ряд простых дополнительных взаимодействий, запрограммированный внешними общественными силами. Такой неформальный ритуал, как прощание с обществом (гостей, собеседников и т. п.), может заметно различаться в деталях в зависимости от местных условий, хотя основная форма его остается неизменной. Гораздо меньше места для выбора оставляет формальный ритуал, как, например, римско-католическая месса. Форма ритуала задается Родительским влиянием в виде традиции, но в тривиальных вопросах могут воздействовать и более новые, хотя и менее стойкие «родительские» влияния. Некоторые формальные ритуалы, представляющие особый исторический или антропологический интерес, делятся на две фазы: 1) фаза, в которой действия выполняются в рамках жестких Родительских ограничений, и 2) фаза освобождения от власти Родителя, в которой Ребенку предоставляется более или менее полная свобода действий, что завершается оргией. Многие формальные ритуалы возникли как сильно искаженные, хотя и вполне действенные процедуры. Однако со временем и в изменившихся обстоятельствах они лишились всей своей процедурной ценности, сохранив полезность лишь в качестве актов веры. В аспекте взаимодействий они представляют собой акты снятия вины или акты поиска вознаграждения в соответствии с традиционными Родительскими требованиями. Такие ритуалы доставляют безопасный, успокаивающий (апотропический) и часто приятный способ структурирования времени. В качестве введения в анализ игр более важны неформальные ритуалы. К числу самых поучительных из них относятся американские ритуалы приветствия: 1 А: «Здорово!» (Хелло, доброе утро!). 1 Б: «Здорово!» (Хелло, доброе утро!). 2 А: «Ну и теплынь же сегодня!» (Как дела?). 2 Б: «Да, жарит. Но и дождь вроде будет». (Ничего. А у тебя?). 3 А: «Ну, всего». (Ну, ладно). 3 Б: «Буду рад тебя видеть». Ясно, что этот разговор не предназначен для обмена информацией. В самом деле, если даже она имеется, она благоразумно исключается. Возможно, мистеру А потребовалось бы 15 минут, чтобы рассказать, как идут его дела, а мистер Б лишь случайный знакомый, который не собирается слушать столь долго. Весь этот ряд действий можно совершенно точно охарактеризовать как «ритуал из восьми поглаживаний». Если бы А и Б спешили, они, возможно, удовольствовались бы двумя поглаживаниями («Здорово» – «Здорово»). Если же они были бы старомодными восточными владыками, то прежде чем перейти к делу провели бы ритуал из пары сотен поглаживаний. Всё же, выражаясь жаргоном анализа взаимодействий, А и Б несколько улучшили друг другу здоровье; по крайней мере в ближайший отрезок времени «их позвоночники не высохнут», и за это они благодарны друг другу. Этот ритуал основан на тщательных интуитивных расчетах обеих сторон. На этой стадии знакомства они полагают, что должны друг другу в точности по четыре поглаживания при каждой встрече, причем не чаще, чем раз в день. Если вскоре после этого они снова наткнутся друг на друга – предположим, через полчаса – то при отсутствии каких-либо дел для обсуждения они пройдут мимо без всякого знака либо, в крайнем случае, с очень беглым «Привет» – «Привет». Эти расчеты остаются в силе не только на короткие периоды, но и на периоды в несколько месяцев. Посмотрим теперь на мистера В и мистера Г, встречающихся друг с другом примерно раз в день, обменивающихся одним поглаживанием – «Здорово» – «Здорово» – и идущих своей дорогой. Пусть теперь мистер В уходит в отпуск на месяц, а в день возвращения встречает, как обычно, мистера Г. Если в таких обстоятельствах мистер Г скажет «Здорово» и ничего больше, то мистер В будет оскорблен, «его позвоночник немного подсохнет». По его расчетам, мистер Г и он должны друг другу примерно по тридцать поглаживаний. Их можно сжать в небольшое число взаимодействий, если эти взаимодействия достаточно выразительны. Партия мистера Г в правильном исполнении выглядит примерно так (здесь каждая единица «интенсивности» или «интереса» эквивалентна одному поглаживанию): 1 Г: «Здорово!» (1 единица). 2 Г: «Что-то я вас давно не видел» (2 единицы). 3 Г: «Так вот оно что! Где же вы были?» (5 единиц). 4 Г: «Интересно! Как же это было?» (7 единиц). 5 Г: «Ну, выглядите-то вы неплохо» (4 единицы). «И семья была с вами?» (4 единицы). 6 Г: «Ну, я очень рад снова видеть вас» (4 единицы). 7 Г: «Пока!» (1 единица). Итак, всего мистер Г набрал 28 единиц. И он, и мистер В знают, что он восполнит недостающие единицы на следующий день, так что практически они в расчете. Через два дня они вернутся к их обычному обмену из двух поглаживаний «Здорово» – «Здорово». Но теперь они «лучше знают друг друга», то есть каждый знает, что другой надежен, а это может оказаться полезным, если они встретятся в «обществе». Заслуживает рассмотрения и обратный случай. Мистер Д и мистер Е установили ритуал из двух поглаживаний «Здорово» – «Здорово». Но однажды, вместо того, чтобы пройти мимо, мистер Д останавливается и спрашивает «Как дела?» Диалог происходит следующим образом: 2 Е: (Удивленный): «Ничего. А у вас?» 3 Д: «Все в порядке. Ну и жара же сегодня!» 3 Е: «Н-да. (Предупредительно): Но похоже, что будет дождь». 4 Д: «Я очень рад вас снова видеть». 4 Е: «Я тоже. Простите, мне надо поспеть в библиотеку до закрытия. Пока». Убегая, мистер Е думает про себя: «Что это на него нашло? Заделался страховым агентом, что ли?» На языке теории взаимодействий это значит: «Всего-то он должен мне одно поглаживание, почему же он дает пять?» Еще проще можно продемонстрировать чисто деловой, коммерческий характер этих простых ритуалов в том случае, когда мистер Ж говорит «Здорово!», а мистер 3 проходит мимо, не отвечая. Реакция мистера Ж: «Что с ним такое?» Это означает: «Я дал ему поглаживание, а он не уплатил мне тем же». Если мистер 3 упорствует в таком поведении и распространяет его на других знакомых, это может вызвать толки в его окружении. В пограничных случаях иногда трудно провести различие между процедурой и ритуалом. Неспециалисту свойственно называть профессиональные процедуры ритуалами, тогда как в действительности каждое из последовательных взаимодействий может быть основано на разумном, иногда жизненно важном опыте – просто неспециалист не располагает подготовкой для понимания этого. И обратно, профессионалам свойственно рационализировать ритуальные элементы, застрявшие в их процедурах, и отвергать скептические мнения неспециалистов на том основании, что те недостаточно подготовлены для понимания дела. Один из способов, которыми профессионалы защищают свои позиции, сопротивляясь введению разумных новых процедур, состоит в том, что эти процедуры высмеивают, как ритуалы. Это объясняет судьбу Земмельвейса [Земмельвейс Игнац (1818-1865) – австрийский врач, открывший роль инфекции в возникновении родильной горячки и предложивший меры предосторожности. Умер в сумасшедшем доме; впоследствии прозван «спасителем матерей». (Прим. перев.)] Существенная черта, проявляющаяся сходным образом в процедурах и ритуалах, состоит в их стереотипности. Раз уж начато первое действие, весь ряд их оказывается предсказуемым, следует предусмотренному курсу и приводит к предопределенному итогу, если только не возникают осложнения. Различие же состоит в происхождении этой предопределенности: процедуры программируются Взрослым, а ритуалы принадлежат к традиции Родителей. Индивиды, испытывающие неудобства или не умеющие участвовать в ритуалах, иногда избегают их, заменяя процедурами. Таковы, например, люди, предпочитающие во время приемов помогать хозяйке в приготовлении или сервировке еды и напитков. 6 способов структурирования времени по Эрику Берну
Как заметил Эрик Берн [1], у большинства людей проявляются тягостные периоды, когда время не структурировано. Тогда вечеринка с коктейлем становится менее скучным занятием, чем одиночество. Необходимость структурировать время Берн объясняет тремя видами естественных побуждений: стимулированием и жаждой ощущений, жаждой признания, жаждой определённости. Упорядочивают наше время различные формы социальных действий. Справляясь со скукой, они позволяют извлекать из каждой ситуации максимальное удовлетворение. Часть людей упорядочивает жизнь согласно жизненному плану. Месяцы, годы, а иногда и всю жизнь большинство из нас структурирует бессознательно, следуя жизненному сценарию.
В книге «Люди, которые играют в игры» Берн показывает, что если в помещении, как минимум, двое, они взаимодействуют между собой по одному из шести возможных вариантов социального поведения. Уход в себя
Уходом в себя Берн называет способ общения с собой в момент пребывания человека в социуме. При этом живое общение между людьми отсутствует и трансакции не совершаются. Это состояние человек испытывает в поезде метро, на скучной лекции или очередном пустом совещании. Пока тело поглощает стейк с коллегами по работе, горячо обсуждающими перспективы продвижения по карьерной лестнице, воображение рисует картинки, где вы катитесь на велосипеде вдоль реки – вы ушли в себя. Если человек уходит в себя часто и подолгу, то тематика отрывается от психотравмирующего переживания, что становится причиной развития невроза навязчивых состояний. Так как человек уходит в себя по собственному желанию, справедливо полагать, что чаще в этот момент он пребывает в состоянии Ребёнка. Разделить фантазии Ребёнка и размышления Взрослого можно, руководствуясь одним критерием: Взрослый, уйдя в себя, пытается в рассуждениях определить причину проблем, Ребёнок намерен обвинить, а затем и переделать собеседника. С одной стороны уход в себя – транквилизатор, действующий как успокаивающее, с другой – слабительное, предохраняющее нашу психику от чрезмерных переживаний. Это способ оградить мозг от ненужной или поданной в неудобоваримом виде информации. Берн не дожил до времени смартфонов – а сейчас, это подавляющий способ структурировать время, то есть «потратить» его. Как только диалог не пошёл, в ход идёт телефон – простой способ уйти в себя, вроде как по делу – кто-то же лайкнул фоточку. За уходом в себя кроется самая безопасная форма социального поведения – ритуал. Ритуалы
Как метко определил Томас Харрис в книге «Я – о’кей, ты – о’кей» [3]: «Ритуал – социально запрограммированное упорядочивание времени, участвующие в котором соглашаются вести себя определенным образом». В ритуале присутствует цель, последовательность действий и набор элементов. Формула ритуала: «Шагай в ногу, веди себя как положено и претензий не будет». Ритуал может носить неформальный характер или же превращаться в формализованную, предсказуемую церемонию. Примеры неформального ритуала – рукопожатие, взаимные приветствия при встрече, вечеринки, спальные ритуалы. Формальные ритуалы программируются в рамках традиций и социальных обычаев. Такие мероприятия проходят по одному и тому же сценарию – службы в церкви, свадьбы, похороны. Трансакции ритуального типа не несут новой информации и опасности. Это знаки взаимного признания. На языке трансактного анализа единица ритуала – поглаживание – взаимодействие, напоминающие отношения матери и младенца, которые признают и понимают друг друга. Сам ритуал, согласно Берну, – это серия простых бесконфликтных дополняющих трансакций Родитель-Родитель, которые программирует общество. Ритуал не требует обязательного общения с другими участниками и протекает с предсказуемым результатом. Берн советует не принимать слишком серьёзно всё, что сказано или сделано во время ритуала. Ритуалы – своего рода призраки, тени прошлого, которые часто носят бессмысленный, а иногда и вредоносный характер. То, как вести себя во время ритуала уже определили ранее – нам остаётся только следовать заданным инструкциям. Объединяя людей в группу, ритуал, как и уход в себя, позволяет на время сохранить личностную дистанцию между ними. Поэтому полная темнота во время сексуального контакта предпочтительней, когда физическая близость проходит без личностного участия партнеров. Минимум обязательств – минимум достижений. Ритуал, как и уход в себя, трудно назвать инструментом сближения людей. Есть и другие ритуалы – дни рождения, праздничные церемонии, совместные вечерние чаепития за семейным столом, где родители и дети делятся пережитыми за день впечатлениями, воскресные выезды с друзьями на природу, наконец, ежегодная сауна с друзьями в предновогоднюю ночь. Ритуалы из этой серии наполняют жизнь «предсказуемыми, ожидаемыми и дозированными во времени приятностями». Деятельность
Упорядочить время можно, занимаясь делами. И деятельность – следующая по уровню безопасности форма социального поведения. Как определил Берн: деятельность – это удобный и привычный способ организовать время путём обработки внешней информации. Трансакции на этом уровне чаще совершаются по линии Взрослый-Взрослый на уровне материалов и тем с которыми мы работаем – рецепт пирога, доклад или музыкальная композиция. В повседневной жизни, деятельность – это работа или учёба. Деятельность – это матрица, на которой надстраиваются все 5 привычных для нас форм упорядочивания времени: Ритуал – лёгкая закуска после еды, деятельность – наш хлеб и мясо. Нередко деятельность становится способом избежать семейных конфликтов, заменяя собой остальные формы общения: когда супруги начинают больше работать, появляется шанс, что разойдутся они не в 35, а годам к 50, когда все основные дела будут переделаны, а дети подрастут. Жизнь-РазвлечениеЕсли наша психика и тело не доставляют хлопот, мы организуем жизнь так, чтобы оставить себе время для развлечений, удовольствий и наслаждений. Это время свободное от обязательств мы стараемся под завязку заполнить эмоциями и удовольствиями. В этом случае мы часто развлекаемся по индивидуальному сценарию и используем неконфликтные элементы игры. Неисчерпаем мир наших развлечений. Они загружают память слепками из ощущений и переживаний, помогают обрести прошлое и с пользой для тела и души потратить настоящее. Если мы организованы и жизнерадостны, то развлечение имеет смысл само по себе и принесёт ожидаемое удовлетворение. Если развлечения больше напоминает повседневную рутину, то человека охватывает гнетущее состояние исчерпанных возможностей, когда:
Поэтому представители среднего и высшего класса, обуреваемые скукой и жаждой перемен, пришпоренные безуспешными попытками ухватить вечно ускользающий смысл жизни – давние и постоянные клиенты психоаналитиков (логотерапевтов). Их постоянные спутники – психологический вакуум, сенсорный голод и обостренное ощущение, что время – песок, текущий сквозь пальцы. Развлечение, проходящее в постоянном ожидании момента или события: пока не закончатся каникулы, пока не подоспеет помощь, пока не наступит избавление и прочих «пока не» превращается в «времяпровождение». Жизнь-времяпровождениеВ промежутках между работой или учёбой и ритуалами мы предпочитаем развлечься или заняться привычным. Времяпровождение, позволяет посвятить определенный интервал времени какой-то одной теме.
Социум может программировать времяпровождение, тогда оно заполняется заранее предсказуемыми разговорами на предсказуемые темы – «Покупки», «Шмотки», «Еда», «Сколько стоит…», «Были ли вы …», «Как поживают …», «Кто выиграл …». Выставки, презентации, фильмы, «кухонные» беседы бесконечными зимними вечерами, сменяющиеся великосветскими раутами, интриги и сплетни бескомпромиссно пожирают время миллионов далеко небесталанных и отнюдь не глупых людей. Иногда культурные массовки сменяет активное времяпровождение: компания выбирается за город на шашлыки, сменив «прикид» взбирается на ближайший пригорок или пересаживается с велосипедов на байки и с рёвом мчится по утренним городским улицам, внося переполох в размеренную жизнь городских зевак. Как заметил ещё Эрик Берн, вне зависимости от контекста события и состава присутствующих, каждый участвуя в совместном времяпровождении рассчитывает получить «приз». Поэтому отношения со взаимной пользой за пределами развлечений – редкость. Согласно трансактному анализу в развлечениях участвуют и Взрослый, и Дитя, и Родитель. Человек, руководствующийся принципом «жизнь – это времяпровождение» – классический «коекакер», бегущий от долга, забот, ответственности, риска, случайностей. В его прошлом, напоминающем засвеченный негатив, вереница лет и дней, похожих друг на друга как две капли воды. Его настоящее – точная копия прошлого и вряд ли будет отличаться от будущего. Его привычное состояние – скука. Существование течёт однообразным молочным потоком мимо кисельных берегов, а единственный способ ощутить в себе жизнь – заменить свой внутренний мир суррогатом из мимолетных внешних впечатлений. Принцип «День прожит, и слава Богу» определяет жизненное кредо без остатка. Главная опасность жизни-времяпровождения: состояние затянувшейся скуки люди со временем воспринимают как свою психологическую норму. Скука может стать приятной привычкой и даже быть возведена в культ, дав начало модному тренду.
Игры – способ избежать скуки и заполнить вакуум существования. Когда люди не понимают, о чём говорить, а говорить необходимо. В интерпретации Берна игра – вовсе не то, что непременно доставляет радость и удовольствие, ведётся открыто и по правилам. Играми он назвал комплексы трансакций, в которых выполняются два обязательных условия: присутствует скрытый мотив и четко обозначенный психологический выигрыш. При этом водящий – стимулирующий субъект, внешне убеждает, что добивается одного, на деле же ставит другие цели. Таким образом, игры, проходящие по схеме скрытых трансакций Берн неразрывно связывает с надувательством и наличием жертвы. А пища для таких трансакций – слабости жертвы. Приманки, которые водящий использует в свою пользу: жадность, страх, чувствительность и раздражительность. Как только ведомый проглатывает наживку, водящий подсекает рыбку и получает выигрыш. Игра – совокупность пяти «первоэлементов»: Если совершившаяся трансакция не содержит хотя бы одного из перечисленных компонентов, то это не игра. Отдельные игровые компоненты могут присутствовать в каждой из форм организации времени – в деятельности, в развлечении, в ритуалах, в интимной близости и даже при уходе в себя. Главное отличие между ними: деятельность, развлечение, ритуал не содержат двойных стандартов или конфликта, они чистосердечны. Исход здесь может быть неожиданным, но не драматичным, как случается в играх. Как заметил Харрис [3]: «Между полнейшим дефицитом общения и превратностями игры многие чаще выбирают последнее, рассуждая как один остроумный человек: «… лучше дурной запах изо рта, чем не дышать совсем». Если игра, как имитация жизни, становится основным способом упорядочить время, то она становится самой жизнью. В поисках разнообразия человек временно находит удовлетворение в постоянной смене стандартного набора игр и игровых сценариев – «… охота, рыбалка, секс». Иногда он придумывает собственные игры. Тогда удаётся занять себя на дольше и заполнить жизнь более продуктивно.
Те, кто привык играть честно, могут уверенно возразить Эрику Берну: Игра – упрощённая модель нашей жизни, её имитация, где правила, награда за достигнутый результат и размер вероятного проигрыша известны заранее. Игра – соревнование, позволяющее оценить профессиональные качества спортсменов или музыкантов, где за честностью состязаний наблюдает жюри и судьи. Игра – интрига, позволяющая испытать острые ощущения, которых так не хватает в повседневной реальности. Игра может вестись честно как её организаторами, так и участниками, а шулерство – чаще исключение, чем правило. И эта точка зрения тоже конструктивна. Согласно Эрику Берну игры по социальной природе деструктивны, поскольку протекают по скрытой динамике, а скрытая, двойственная природа отношений и близость – понятия несовместимые. И, вместе с тем, игры для нас – самый эффективный способ спастись от скуки настоящего, щемящей пустоты прошлого и кажущейся бессмысленности будущего. Любой из пяти способов упорядочить время, став доминирующим при упорядочивании времени, будет играть в жизни деструктивную роль. Эта аксиома не распространяется на двустороннюю близость, основанную на бескорыстной любви и взаимном желании отдавать без ограничений. Интимная близостьЧто позволяет нам преодолевать ощущение разобщённости и почувствовать себя частью целого? Ответ даёт шестая форма организации нашего времени – близость, в том числе интимная. В сексуальном общении проявлен весь спектр человеческих взаимоотношений. Оно оставляет место для возможности уйти в себя, временами может обернуться формализованной церемонией – ритуалом или единственным видом деятельности. Она может стать развлечением в дождливый день, интригующей игрой со взаимной эксплуатацией или частью подлинной, двусторонней близости. Двустороннюю близость, – последний из рассмотренных Эриком Берном способов структурирования времени, можно рассматривать независимо от пяти остальных. Близкие люди принимают друг друга «целиком», как есть, исходя из установки «Я – о’кей, ты – о’кей». Если есть любовь, то любой из искусственных способов одолеть отпущенное нам время не нужен. Наше время, как и вся жизнь наполняются новым содержанием. Человек отдает и делится искренне, а не следуя общепринятому ритуалу. Не стремиться играть с партнёром в надежде получить «приз», поскольку маленькие и большие цели друг от друга не скрыты. Согласно Эрику Берну двусторонняя близость – взаимоотношения полностью свободные от игр, каждый из участников которых отдёет и получает без выгоды. Близость живёт там, где нет страха, мешающего воспринимать мир в его полноте, а стремление к собственности ненужно, поскольку обладание становится реальностью (Т. Харрис). Активный Взрослый «близких» партнёров ни в чём не ограничивает естественных потребностей своего Ребёнка, которое свободно проявляет себя как любознательное, творческое, спонтанное. Ребёнок приспосабливается к социальным требованиям, руководствуясь рекомендациями Родителя, контролируемого полностью раскрепощённым Взрослым. Естественный Ребёнок живёт свободной творческой жизнью, мысля, чувствуя и воспринимая этот мир по-своему. Когда все стороны триединого Эго раскрыты, близость становится подлинно интимной. Тогда подаренный без повода букетик первоцвета, более ценен, чем флакон французских духов, преподнесённый на официальную дату. Двусторонняя близость – это общение двух людей в состоянии счастья. Проверить близость на прочность просто: для этого потребуется немного смелости и воображения. Представьте на миг, что вы и ваша половинка по независящим обстоятельствам лишились возможности упорядочить своё время 5-тью описанными способами. Сможете ли тогда сказать друг другу: «Я – о’кей, ты – о’кей»? Когда время работает на насЕсли все перечисленные выше условия выполняются, мы можем быть уверены: время организовано правильно и даже не пытается сыграть с нами в рулетку. И тогда нам наверняка будет о чём поговорить с Джоном Хоу, сказавшим как-то: «Чистое безумие опасаться потерять жизнь в одночасье и, вместе с тем, растрачивать её по мелочам». |
